— Но разве ваш отец не…

— Он умер, — пояснил Гарри. — Его убили на войне.

— Простите, — огорчилась миссис Баррингтон. — Я не знала.

Между тем открылась дверь, и лакей внес в комнату огромный торт на серебряном подносе. Джайлз успешно задул всю дюжину свечей с первого раза, и все зааплодировали.

— А у вас когда день рождения, Клифтон? — спросил Хьюго.

— Был в прошлом месяце, сэр, — сообщил мальчик.

После того как Джайлз разрезал торт, Хьюго встал и покинул гостиную, не сказав ни слова.

Направился он прямо к себе в кабинет, но обнаружил, что не может сосредоточиться на бумагах к завтрашнему заседанию совета директоров. Ответ Клифтона означал, что ему придется обратиться за советом к юристу, специализирующемуся в наследственном праве.

Спустя примерно час он услышал голоса в вестибюле, затем закрылась входная дверь и от крыльца отъехала машина. Через пару минут в его кабинет постучали, и вошла Элизабет.

— Из-за чего ты так стремительно нас покинул? — спросила она. — И почему не вышел попрощаться — ты же видел, что Джайлз и его гости уезжают?

— У меня завтра с утра весьма непростое заседание совета директоров, — пояснил он, не поднимая глаз.

— Это не причина не попрощаться с сыном, тем более в день его рождения.

— Мне еще многое нужно обдумать, — заявил Хьюго, по-прежнему не отрывая взгляда от своих записей.

— Ничто не может быть настолько важным, чтобы так грубо обходиться с гостями. Ты держался с Гарри Клифтоном хуже, чем с прислугой.

Впервые за весь разговор Хьюго посмотрел на жену:

— Возможно, дело в том, что я не считаю Клифтона ровней нашей прислуге.

Элизабет явно задели его слова.

— Ты знала, что его отец был портовым рабочим, а мать — официантка? Не уверен, что Джайлзу следует общаться с подобными молодыми людьми.

— Джайлз считает иначе. И потом, каким бы ни было его происхождение, сам Гарри — очаровательный мальчик. Не могу понять, почему ты настроен против него. С Дикинсом ты так себя не ведешь, а его отец — владелец газетного киоска.

— Зато сам он заработал открытую стипендию.

— А Гарри получил заслуженную стипендию хориста, о чем известно каждому бристольцу, посещающему церковь. Надеюсь, при следующей встрече ты будешь вести себя более подобающе.

И, не сказав больше ни слова, Элизабет вышла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.

Сэр Уолтер Баррингтон восседал на своем месте во главе стола, когда его сын вошел в зал заседаний.

— Меня сильнее всего беспокоит рассматриваемый правительством законопроект, касающийся пошлин на импорт, — начал Хьюго, занимая стул по правую сторону от отца, — и как его последствия скажутся на нашем балансе.

— Именно затем мы и держим в совете директоров юриста, — заметил сэр Уолтер, — чтобы он мог консультировать нас по подобным вопросам.

— Но, по моим подсчетам, если закон будет принят, это может обойтись нам в двадцать тысяч фунтов в год. Ты не находишь, что нам стоит обратиться за дополнительной консультацией?

— Полагаю, я мог бы переговорить с сэром Джеймсом Амхерстом, когда в следующий раз буду в Лондоне.

— Во вторник я еду в Лондон на ежегодный ужин Ассоциации британских судовладельцев, — сообщил Хьюго. — Коль скоро он в этом деле специалист, мне нужно с ним побеседовать.

— Только если ты убежден, что это необходимо, — уступил сэр Уолтер. — И не забудь, что Амхерст берет почасовую оплату, даже за ужином.

Ужин Ассоциации британских судовладельцев проходил в отеле «Гровенор-хаус», и на нем присутствовало более тысячи членов организации и их гостей.

Хьюго заранее созвонился с секретарем и попросил посадить его рядом с сэром Джеймсом Амхерстом. Секретарь удивился, но согласился изменить размещение гостей за главным столом. В конце концов, старый Джошуа Баррингтон был одним из основателей ассоциации.

После того как епископ Ньюкасла произнес молитву, Хьюго даже не попытался прервать видного адвоката, увлеченного беседой с соседом справа. Однако, когда тот все же соизволил заметить незнакомца, которого подсадили к нему слева, Хьюго не стал тратить время попусту, а перешел сразу к делу.

— Мой отец, сэр Уолтер Баррингтон, — начал он, завладев вниманием намеченной жертвы, — изрядно обеспокоен законопроектом о пошлинах на импорт, рассматриваемым сейчас палатой общин, и воздействием, которое он может оказать на наше дело. Он хочет знать, сможет ли он проконсультироваться с вами по этому вопросу, когда в следующий раз будет в Лондоне.

— Разумеется, я всегда к его услугам, — подтвердил сэр Джеймс. — Просто передайте его секретарю, чтобы тот позвонил моему, и я прослежу за тем, чтобы освободиться на время его визита.

— Благодарю вас, сэр, — сказал Хьюго. — И чтобы не погрязнуть в делах окончательно — как раз хотел вас спросить, читали ли вы Агату Кристи?

— Как-то не доводилось, — ответил сэр Джеймс. — А она того стоит?

— Мне весьма понравилась ее последняя книга «Когда боги смеются» [35] , — заявил Хьюго, — но я не уверен, что сюжет выдержал бы испытание судом.

— А что предполагает эта дама? — спросил Амхерст, которому как раз подали пережаренную говядину на холодной тарелке.

— По мнению мисс Кристи, старший сын потомственного рыцаря автоматически наследует отцовский титул, даже если ребенок незаконнорожденный.

— А, вот это и впрямь любопытный правовой вопрос, — оживился сэр Джеймс. — Собственно говоря, в суде совсем недавно рассматривали подобный случай. Бенсон против Карстейрса, если я ничего не путаю. В прессе это час то упоминают как «бастардову поправку».

— И к какому заключению пришли судьи? — спросил Хьюго, пытаясь не выказать излишнего интереса.

— Если в изначальном завещании не удастся найти лазейки, то вопрос решается в пользу первенца, даже если означенный ребенок зачат вне брака.

Еще один ответ, которого Хьюго не хотел бы слышать.

— Однако, — продолжал сэр Джеймс, — их светлости решили подстраховаться и добавили оговорку о том, что каждый случай следует рассматривать по существу и лишь после того, как по нему выскажется герольдмейстер ордена Подвязки. Весьма в духе лордов-судей, — добавил он, прежде чем взяться за нож и вилку и атаковать говядину. — Слишком боязливы, чтобы создать прецедент, но всегда готовы спихнуть ответственность.

Когда сэр Джеймс вновь повернулся к соседу справа, Хьюго задумался о том, какие последствия могут возникнуть, если Гарри Клифтон обнаружит, что может унаследовать не только «Судовую компанию Баррингтона», но и поместье. Вынужденно признать, что он зачал внебрачного сына, уже было бы достаточно плохо, но одна мысль о том, что после его смерти Гарри Клифтон унаследует фамильный титул и сделается сэром Гарри, казалась невыносимой. Он решил сделать все возможное, чтобы не допустить подобного исхода.

24

За завтраком Хьюго Баррингтон прочел письмо от директора школы Святого Беды, где подробно рассказывалось о том, что школа начинает сбор тысячи фунтов на строительство нового крикетного павильона для первой команды. Он открыл чековую книжку и уже написал единицу и два нуля, когда его отвлек шум машины, остановившейся снаружи на гравийной дорожке.

Хьюго подошел к окну посмотреть, кто бы это мог приехать к нему в субботу так рано утром. Он изрядно удивился, увидев, как с заднего сиденья такси выбирается его сын с чемоданом, поскольку ожидал, что вечером будет любоваться его игрой в последнем матче сезона против Эйвонхерста.

Дженкинс объявился как раз вовремя, чтобы открыть дверь перед Джайлзом, поднявшимся на верхнюю ступеньку.

— Доброе утро, мастер Джайлз, — приветствовал он молодого хозяина, как будто ожидал его приезда.

Хьюго поспешно вышел навстречу сыну и обнаружил того в вестибюле: мальчик стоял, понурившись, с чемоданом у ног.

— Почему ты дома? — спросил он. — До конца триместра осталась еще неделя.